Защита Либермана строится на «склерозе» Бен-Арье
Юри­ди­че­ские ас­пек­ты на­чав­ше­го­ся в чет­верг су­деб­но­го про­цес­са над Ави­гдо­ром Ли­бер­ма­ном, стра­те­гию об­ви­не­ния и за­щи­ты разъ­яс­ня­ет обо­зре­ва­тель Haaretz Идо Ба­ум.
Для то­го, чтобы Ави­гдор Ли­бер­ман был при­знан ви­нов­ным в на­ру­ше­нии об­ще­ствен­но­го до­ве­рия и мо­шен­ни­че­стве, про­ку­ра­ту­ра долж­на до­ка­зать су­ду, что экс-ми­нистр ино­стран­ных дел про­дви­гал по служ­бе (или, как ми­ни­мум, не пре­пят­ство­вал про­дви­же­нию) Зе­эва Бен-Арье, зная о со­вер­шен­ном им в Бе­ло­рус­сии уго­лов­ном пре­ступ­ле­нии.

Факт пе­ре­да­чи сек­рет­ных дан­ных из уго­лов­но­го де­ла до­ка­зан, оспо­рить его невоз­мож­но. По­это­му за­щи­та Ли­бер­ма­на стро­ит­ся на ги­по­те­ти­че­ском до­пу­ще­нии, что об­ви­ня­е­мый, по­лу­чив от посла вы­пис­ки из сво­е­го уго­лов­но­го де­ла, во­об­ще  не по­нял зна­че­ние этих до­ку­мен­тов и не осо­знал, что Бен-Арье на­ру­шил уго­лов­ный ко­декс.

При та­кой ли­нии за­щи­ты кри­ти­че­скую важ­ность име­ет во­прос о том, со­об­щил ли Бен-Арье Ли­бер­ма­ну, о чем идет речь в пе­ре­дан­ных до­ку­мен­тах, — ес­ли, как утвер­жда­ет об­ви­ня­е­мый, ни­ка­ко­го раз­го­во­ра не бы­ло, и Бен-Арье про­сто мол­ча пе­ре­дал кон­верт, то Ли­бер­ман вполне мог и не по­нять, что дер­жит в ру­ках, — по его вер­сии, он лишь бро­сил взгляд на со­дер­жи­мое кон­вер­та и немед­лен­но спу­стил бу­ма­гу в уни­таз.

Во вре­мя пер­во­го до­про­са в по­ли­ции Бен-Арье рас­ска­зал, что бе­се­до­вал с Ли­бер­ма­ном с гла­зу на глаз в мин­ском оте­ле и уст­но со­об­щил ему,  что из­ра­иль­ская по­ли­ция про­сит бе­ло­рус­ских кол­лег по­мочь в рас­сле­до­ва­нии — а имен­но, про­ве­рить та­кой-то бан­ков­ский счет и та­кую-то част­ную фир­му. Но­мер сче­та и на­зва­ние фир­мы бы­ли на­пи­са­ны на бу­маж­ке, ко­то­рую Бен-Арье дал сво­е­му па­тро­ну.

Од­на­ко при по­сле­ду­ю­щих до­про­сах Бен-Арье из­ме­нил по­ка­за­ния и на­чал го­во­рить то же, что и Ли­бер­ман — раз­го­во­ра он «не при­по­ми­на­ет», бу­ма­ги бы­ли пе­ре­да­ны мол­ча.  Ко­гда пред­ста­ви­те­ли про­ку­ра­ту­ры пы­та­лись до­бить­ся от сви­де­те­ля об­ви­не­ния объ­яс­не­ний в свя­зи с рас­хож­де­ни­я­ми в его по­ка­за­ни­ях, Бен-Арье го­во­рит, что не пом­нит по­дроб­но­стей.  Но сви­де­тель те­перь утвер­жда­ет, что пе­ре­дал Ли­бер­ма­ну кон­верт мол­ча, так как бо­ял­ся про­слу­ши­ва­ния в но­ме­ре оте­ля.

Из-за та­ко­го по­ве­де­ния сви­де­те­ля про­ку­ра­ту­ра по­про­си­ла суд пе­ре­ве­сти Бен-Арье в ка­те­го­рию сви­де­те­лей за­щи­ты — это поз­во­ли­ло бы об­ви­не­нию бо­лее жест­ко про­во­дить пе­ре­крест­ный до­прос и ло­вить сви­де­те­ля на про­ти­во­ре­чи­ях. Од­на­ко пред­се­да­тель­ству­ю­щая су­дья Мак-Кал­ма­но­вич от­кло­ни­ла эту прось­бу. По мне­нию Идо Ба­у­ма су­дья, воз­мож­но, по­жа­ле­ла Бен-Арье, вы­нуж­ден­но­го да­вать по­ка­за­ния про­тив че­ло­ве­ка, ко­то­ро­му он так стре­мил­ся по­мочь.

Ес­ли об­ви­не­ние не су­ме­ет до­ка­зать, что об­ви­ня­е­мый осо­зна­вал (или по­чти на­вер­ня­ка дол­жен был осо­зна­вать) уго­лов­ный ха­рак­тер со­вер­шен­но­го Бен-Арье по­ступ­ка до то­го, как дал ему но­вые на­зна­че­ния в МИД, то ему не по­мо­гут по­ка­за­ния быв­ше­го ре­ви­зо­ра МИД Вик­то­ра Аре­ля, за­сви­де­тель­ство­вав­ше­го в су­де пол­ную проф­не­при­год­ность Зе­эва Бен-Арье и со­об­щив­ше­го, что по­ста­вил Ли­бер­ма­на в из­вест­ность о его слу­жеб­ном несо­от­вет­ствии.  Про­дви­гать по служ­бе неком­пе­тент­но­го и проф­не­при­год­но­го ра­бот­ни­ка — не уго­лов­ное пре­ступ­ле­ние, а пер­вый день су­деб­ных пре­ний по де­лу Ли­бер­ма­на по­ка­зал, что при на­зна­че­ни­ях в МИД про­фес­сио­наль­ные со­об­ра­же­ния при­ни­ма­лись в рас­чет в са­мую по­след­нюю оче­редь.